И свет во тьме светит, и тьма не объяла его

«вообще случай с Барановским странен: раздули выдающегося ученого из обыкновенного реставратора-кирпичника...» (б. директор ГИМ К.В. Левыкин) 

Оригинал взят у expertmus в И свет во тьме светит, и тьма не объяла его
 
Недавно нашему музейному сайту пришлось с горечью констатировать, что у наших современников какая-то на удивление короткая память. Впору вслед за Лермонтовым повторить: «С тревогой я гляжу на наше поколенье…». Так, в минувшем 2009 г. песне-исповеди Игоря Талькова «Россия», в своё время перепахавшей умы сограждан, исполнилось 20 лет, но хоть бы кто-нибудь об этом вспомнил: http://expertmus.livejournal.com/50597.html.

28 января (10 февраля н.ст.) родился корифей русской реставрации выдающийся архитектор-археолог Петр Дмитриевич Барановский (см. видео). В прошлом году исполнилось ровно четверть века, как с нами нет этого подвижника русской культуры, но российские СМИ про такую годовщину не проронили ни слова. Как и о том, что 45 лет назад при поддержке П.Д. Барановского появился знаменитый клуб любителей истории и древнерусского искусства «Родина», положивший начало всероссийскому движению по охране памятников в нашей стране. Правда, прошли какие-то заседания ВООПИиК, совершенно утратившего свою былую боевитость и значимость…

На протяжении 60 лет Петр Дмитриевич был в центре беспощадной борьбы с дьявольскими силами за выживание русской духовности. Об этой главной его сущности точно сказал Виктор Алексеевич Виноградов (ныне - директор института «Спецреставрация»), воплощающий в жизнь заветы своего учителя: «Не случайно П. Д. Бара­новский ценность памятника культуры как святыни ста­вил выше ценности человека, погрязшего в мерзостях мира сего и не чтущего святыни. Очевидно, бывают часы крушения истории, когда невозможно спасти не жела­ющего спасаться человека, когда для понимающего откры­вается такая бездна падения, что спасение святынь только и оправдывает жизнь человека в сем мире. Барановский сравнивал реставрацию с лечением. От времени и небрежения памятник разрушается - болеет. Наша задача его лечить. Но памятник - это не просто сооружение, он несет в себе некую духовную субстанцию, накапливая ее и веками излучая. Этим объясняется тот факт, что всегда вокруг памятников кипят страсти, про­исходят столкновения мнений, одни - нелюди — активно стремятся их уничтожить, другие - патриоты — яростно их защищают.
 
Без памяти нет сознания. Реставрация памятника - это лечение сознания. Так, во всяком случае, считал Ба­рановский. И требовал от каждого, кто имел дело с памят­ником, не просто грамотного, но нравственного к нему от­ношения. По этой же самой причине он любую утрату - фрагмента, археологической находки - воспринимал как трагедию: мы потеряли кусочек памяти».
 
Этот духовный завет Петра Дмитриевича Барановского напрямую касается и его любимого детища - Музея имени Андрея Рублева, уже не первый десяток лет страдающего от волюнтаризма директора-разрушителя Геннадия Попова: http://expertmus.livejournal.com/25359.html. Не случайно, нынешние «швондеры» - поповы и лифшицы со своими "шариковыми" - нерсесянами стремятся всячески дискредитировать заслуги Барановского, о чем см. сообщение Клевета директора ЦМиАР Г.В. Попова на П.Д. Барановского в сообществе rublev_museum: http://community.livejournal.com/rublev_museum/5125.html.
 
Впрочем, такие злобные нападки сопровождали Петра Дмитриевича почти всю жизнь. Как пишет в своей книге «Житие Петра Барановского» (М., 1991) Ю.А. Бычков, «один сановно-невежественный музейный деятель, прошед­ший по партийной дорожке в директора Исторического музея К.В. Левыкин не знает истории этого примечатель­ного музея. Не знает он, что Барановский с 1923 по 1933 год был заведующим музейным комплексом в Коломенском, а Коломенское - филиал ГИМа изначально… Да и вообще вся деятельность Бара­новского, археолога-историка и по диплому и по призва­нию, тесно связана с ГИМом. Памятен и такой «деятель», как Лев Аркадьевич Пет­ров, в шестидесятые годы бывший директором Централь­ных научно-реставрационных мастерских. Вся его «де­ятельность» заключалась во враждебном преследовании Барановского, который был сотрудником мастерских и один умудрялся делать больше, чем весь институт. Это учреждение находилось в прямом подчинении Министер­ства культуры СССР, и Петров, зная безразличие ми­нистра Фурцевой к памятникам, всячески унижал достоин­ство их бескорыстного защитника в лице Барановского…».
 
В связи со 100-летием со дня рождения мастера в 1992 г. по решению Президиума ЦС ВООПИиК была установлена мемориальная доска на корпусе больничных палат Новодевичьего монастыря, где П.Д. Барановский жил и работал с 1939 по 1984 гг. По промыслу Божию именно Новодевичий монастырь, являющийся одновременно действующим монастырем и филиалом Государственного исторического музея, будет передан Русской Православной Церкви в 2010 г., как было сказано на встрече Святейшего Патриарха Кирилла с председателем Правительства Российской Федерации В.В.Путиным 5.01.2010 г. в Свято-Даниловом монастыре: http://expertmus.livejournal.com/50012.html. В сегодняшнем заявлении митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия по поводу возвращения Новодевичьего монастыря подчеркнуто, что «Новодевичий монастырь, основанный в 1524 г., по прошествии четырех веков, в 1922 г., был закрыт, одновременно был закрыт для богослужений и Смоленский собор. К середине 1930-х гг. в обители не осталось действующих храмов. В монастырских помещениях были устроены коммунальные квартиры. Некрополь был осквернен и практически полностью уничтожен». По словам вл. Ювеналия, «филиал ГИМа в течение одного года будет выведен из обители. По результатам этого процесса мы увидим, как нам нужно будет действовать в дальнейшем».
 
Таким образом, последние события в очередной раз показали, что без коренного пересмотра взаимоотношений государства и Церкви в области охраны памятников культуры не обойтись. Наше сообщение от 3.01.2010 г., что для самой Церкви едва ли не самой насущной задачей становится создание Патриаршего Церковно-археологического Музея «Ризница Русской Православной Церкви» и учреждение синодального Церковно-археологического отдела (http://expertmus.livejournal.com/49622.html), уже начали активно обсуждать СМИ: "THE NEW TIMES" (25 января 2009 г.), "ЕЖЕДНЕВНЫЙ ЖУРНАЛ" (26 января 2010 г.). При этом противниками возвращения экспроприированных культурных ценностей Церкви лукаво умалчивается их статус святынь, который, к стыду наших законодателей, так и не оформлен юридически по сию пору. Как часто приходится слышать, что вот раньше, в годы воинствующего безбожия, музейщики вывозили иконы из разрушаемых храмов, долгое время их реставрировали и готовили к экспонированию как произведения национального искусства для всеобщего обозрения, поэтому теперь любая передача «национального достояния» из фондов в храмы чуть ли не преступление перед обществом?! Всякого рода псевдоревнителям «от культуры» не мешает паки и паки знать принципиальную позицию Петра Дмитриевича Барановского, который ценность памятника культуры как святыни ста­вил выше ценности человека, погрязшего в мерзостях мира сего и не чтущего святыни. Такую позицию всецело разделяли и его соратники, ради сохранения памяти о каждой московской церкви из «сорока сороков» спасшие с риском для жизни сотни, а то и тысячи бесценных раритетов буквально перед самым сносом в надежде, что в будущем при восстановлении храмов в них вернутся их святыни: http://expertmus.livejournal.com/45730.html.

Как иначе если не подвигом назвать спасение Барановским св. мощей святителя Алексия Московского при уничтожении собора кремлевского Чудова монастыря в 1929 г. Об этом свидетельствовал ответственный секретарь редакции «Журнала Московской Патриархии» Анатолий Васильевич Ведерников (1901-1992), помощник митрополита Николая (Ярушевича), по словам которого, П.Д. Барановский, возглавлявший в то время комиссию Центральных государственных реставрационных мастерских Наркомпроса, смог спрятать мощи святителя от поругания и перенести их «прежде всего и почти на себе». Ныне они покоятся в Богоявленском патриаршем соборе. Святыни, какими являются мощи святых, чудотворные иконы и всенародно чтимые церковные древности, составляют неотъемлемую часть церковного предания, а их внебогослужебное использование Церковь всегда оценивала как святотатство (http://expertmus.livejournal.com/49622.html). Именно поэтому нашим сайтом для обсуждения ситуации вокруг временной передачи чудотворных икон, таких как «Живоначальная Троица» письма прп. Андрея Рублева или Торопецкая икона Пресвятой Богородицы, был предложен вопрос Где место святыне – в храме или музее? (http://expertmus.livejournal.com/45885.html).
 
Сейчас мало кто знает, но ведь в своё время, когда произошла страшная катастрофа 1917 г., наша Церковь отважно встала на защиту не только памятников русской культуры, но и ученых-реставраторов. Автор сборника «Расстрел Московского Кремля 27-го октября – 3-го ноября 1917 года» (2-е изд.: Токио, 1920), написанного в 1917 г. по благословению Поместного собора Русской Православной Церкви, епископ Нестор (Анисимов) в своём очерке «Кремлевские башни» оставил драгоценное документальное свидетельство о собирании осколков порушенных святынь одним из ревнителей православной культуры, что подвергалось насмешкам толпы:
«Испорчены кремлевские башни, из которых угловая Беклемишевская сбита и стоит без вершины. Еще в 1812 году, при нашествии французов, когда наш священный Кремль подвергся разгрому и поруганию, тогда осталась нетрону­той вражеской рукой единственная из многочисленных кремлевских башен - Беклемишевская. С XVII века эта башня, красавица по своей архитектуре, стояла неприкосновенной. Зубчатые узоры придавали ей особенную художест­венную красоту. И вот 28 октября 1917 года зловещий снаряд зажужжал над башней и мгновенно ее разрушил.
Стоит одиноко обезглавленная, разбитая башня. Безучастно проходят мимо этой развалины каждый день толпы народа, и каждый думает, как бы не запнуть­ся о разбросанные камни и черепки. Никто не понимает, что в разбитой башне поруган, уничтожен драгоценный памятник древнерусского строительства.
 
У самой башни стоит группа людей. Все смотрят, как один господин с ти­пичной наружностью русского художника, нагнувшись над грудой обломков, выбирает черепки узора, сбитого с башни. Толпа не понимает и этого странного человека, собирающего черепицы керамики, она клеймит его грубыми, бран­ными словами, называет провокатором. И не сознает толпа зевак, что человек этот не странный, не провокатор, а честный потомок благочестивых строите­лей священного русского Кремля; она не понимает, что он оплакивает разруше­ние памятников древнерусского искусства - драгоценное наследие наших русских дедов. Этот художник с болью в сердце собирает осколки и черепки в назидание потомству, которое в будущем, наверное, справедливо осудит вар­варство большевиков, разрушивших святая святых России - священный Кремль». За составление этого сборника еп. Нестор Камчатский в 1918 г. был схвачен в узы на несколько месяцев…
 
Имена доморощенных геростратов у нас, к сожалению, не предаются гласности, но общественность их помнит и давно занесла в позорный поминальник. Такую «московскую летопись», начиная с конца 1920-х гг., вел и П.Д. Барановский. В его архиве хранился пожелтевший от времени журнал «Огонек» за 1930 г. На обложке новогоднего номера журнала его главный редактор Михаил Кольцов, рьяно боровшийся за снос древних памятников Москвы, поместил фотографию руин взорванного шедевра древнерусской архитектуры - собора Симонова монастыря. Подпись в духе того времени: дескать, на месте храма мракобесия построим дворец науки и культуры.
— Когда Щусеву предложили строить Дворец культуры автозавода им. Лихачева в Москве и поставили условие, чтобы здание было возведено непременно на месте тогда еще только предназначенного к сносу собора Симонова монастыря, то архитектор заявил решительный протест, - вспоминал Барановский. - Но нашлись люди, которые согласились строить. Не смутило их и то, что у стен собора располагался старинный некрополь, где покоились многие славные сыны Отечества. Выход был найден без особых трудов. Произвели эксгумацию и перенос некоторых захоронений, а остальной некрополь был уничтожен. Могильные плиты шли под фундамент Дворца культуры. Осталось только назвать авторов. Это были братья Веснины, которые в определенном смысле предвосхитили известного французского архитектора Корбюзье, чья рука даже не дрогнула, когда он писал, что «в Москве все нужно переделать, предварительно все разрушив». Это впрямую соотносилось с планами Л.М. Кагановича. «Когда ходишь по московским переулкам, - писал этот градоправитель, - то получается впечатление, что эти улочки прокладывал пьяный строитель... Мы должны знать, где и как строить, проложив ровные улицы в правильном сочетании, выправлять кривоколенные и просто кривые улицы и переулки» (Каганович Л.М. За социалистическую реконструкцию Москвы и городов СССР. М.-Л., 1935. С. 65-66).
 
В 1968 г. в Ярославле произошло беспрецедентное событие - суд над архитекторами-реставраторами, которые в результате преступной орга­низации работ по замене кровли на церкви Иоанна Пред­течи в Толчкове вымочили, погубили драгоценные фрески этого собора. На суде казенные радетели архитектурного наследия руководители Ярославских специальных научно-реставрационных мастерских В.В. Бессонов и Б.В. Гнедовский пространно толковали о пло­хом качестве кровельного железа (кровлю меняли дважды в течение десяти лет, и все это время на сводах стояли тяжелые леса, продавливающие тонкую жесть), а главное, о большом числе объектов реставрации. Выходит, было плохо то, что на ярославской земле много шедевров зодчества. Больно было слышать обо всем этом Петру Дмитрие­вичу! Он за десять лет - с 1918-го по 1927-й - провел реставрацию десяти выдающихся памятников Ярославля, исследовал, обмерил, зафиксировал в фотографиях, ча­стично отреставрировал или выполнил проекты восстанов­ления и обновления ряда памятников древнерусского зод­чества в Угличе, Ростове Великом, Мологе, а его «пре­емники» за десять лет сумели довести до гибели художест­венный ансамбль мирового значения...
 
В 1989 г., спустя пять лет после кончины русского подвижника П. Д. Барановского, режиссер Валерия Ловкова сняла документальный фильм о легендарном мастере «Крест мой» (см. видео). На кадрах кинохроники рядом с Петром Дмитриевичем Барановским запечатлен его ближайший ученик Геннадий Яковлевич Мокеев (ныне - Академик Академии архитектурного наследия, заведующий отделом древнерусской архитектуры и градостроительства Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, член Союза писателей России), который высоко поднимает свой эскизный проект восстановления Казанского собора на Красной площади. С одной из новых научных статей Г.Я. Мокеева Федор – мастер Святой Троицы можно познакомиться в сообществе rublev_museum: http://community.livejournal.com/rublev_museum/11986.html

© Блог научного коллектива Музея имени Андрея Рублева.