Андрей Рублев за работой на специально построенных лесах в Спасском соборе Андроникова монастыря. Лицевой список "Жития Сергия". XVII в.
Cейчас трудно встретить человека, которого бы не восхищали и не удивляли шедевры древнерусской живописи - фрески и иконы. Но много ли древнерусских живописцев известно даже специалистам? Сразу приходят на память имена Андрея Рублева, Даниила Черного, Феофана Грека, Дионисия.
"Господи помоги". Автограф художника Стефана.
Ученые назовут еще десяток художников. Как случилось, что мы забыли имена мастеров?
Причина не только в нашей нелюбознательности. Дело в том, что в Древней Руси, за редким исключением, художники не имели обыкновения подписывать свои произведения. На страницах летописей довольно часто встречаются упоминания о закладке и строительстве храмов, о работах по их украшению. Казалось бы, тут и место интересующим нас сведениям. Но, как правило, сообщаются лишь имена жертвователей, на чьи средства строились и украшались храмы, а художники, покрывавшие стены вечными фресками, оставались для потомков неизвестными. Редкие упоминания о художниках относятся к сравнительно позднему времени - XIV-XV векам. Полностью анонимными остаются дошедшие до наших дней произведения монументальной живописи, иконы XI-XII столетий. Сохранившееся от этого времени предание, записанное в Киево-Печерском патерике, донесло до нас лишь имя легендарного художника Алимпия, удивлявшего своим мастерством киевлян.
Некоторые надежды на новые от-крытия связаны с нетрадиционными источниками, вошедшими в арсенал исторической науки сравнительно недавно. Первые находки связаны с Софийским собором в Новгороде.
Новгородские летописцы, более внимательные к родному городу, неоднократно записывали сведения о строительстве церквей, об их ремонте и украшении. Есть такие упоминания и о новгородском Софийском соборе, хотя имена строителей и художников не названы. Известно, что собор был заложен в 1045 году по инициативе старшего сына Ярослава Мудрого - Владимира и новгородского епископа, а через пять лет строительство было закончено.
Новгород Великий. Собор Святой Софии. Южный фасад.
О работах по росписи летопись сообщает только в 1108 году:
"На весну почаша псати (расписывать) святую Софию стяжанием святого владыки", из чего следует, что почти 60 лет убранство храма было незавершенным. Но в некоторых летописях есть сведения легендарного характера о том, что новгородский храм Святой Софии начали расписывать "во главе" сразу после окончания строительства, но работы по росписи не были завершены. Почему же роспись собора была приостановлена? Не успели закончить строительство, как в 1052 году неожиданно умирает главный заказчик - князь Владимир, а спустя два года закончил свои дни и престарелый Ярослав Мудрый. В это же время (примерно в 1055 году) второй из главных заказчиков храма - епископ Лука - по клеветническому доносу собственных холопов был вызван в Киев к митрополиту Ефрему. Грек Ефрем, сменивший к этому времени на митрополичьей кафедре "русина" Иллариона, осудил новгородского епископа и продержал его в заточении три года. Затем Лука все-таки был освобожден, но слишком поздно: возвращаясь в Новгород, он скончался. Позднейшие же новгородские властители не были заинтересованы в продолжении дорогостоящих работ вплоть до начала XII века. Архитектурный облик Софии не претерпел значительных изменений: она дошла до наших дней почти в том же виде, в каком предстала жителям Новгорода в середине XI столетия по окончании строительства. Но фресковая живопись, некогда полностью покрывавшая стены храма, почти утрачена.
Современному посетителю прежде всего бросается в глаза новая живопись, исполненная в начале нашего века. Лишь в немногих местах сохранились остатки древних фресок. Прежде всего это роспись барабана центрального купола - фигуры архангелов и пророков в простенках окон.
Сохранившаяся живопись дает представление о системе росписи, сложившейся уже в XI веке на русской почве. Ее отличия особенно заметны при сравнении с интерьером киевской Софии. Праздничное великолепие киевского храма с блеском мозаик и многоцветьем росписей сменяет сдержанная торжественность и сосредоточенность, соответствующая монументальному облику новгородского храма и суровому северному климату с неяркими красками короткого лета. От этого же времени сохранилось изображение Константина и Елены в Мартирьевской паперти. Но роспись выполнена уже в совершенно иной манере - по тонкому слою известковой подгрунтовки, положенной прямо на камни и штукатурку. Константин и Елена изображены стоящими в рост, в богатых царских одеждах.
Одна из фресок купола Софии Новгородской. Изображение пророка Даниила.
Изящный, графически точный рисунок нанесен уверенной рукой, светлые и нежные краски поражают акварельной прозрачностью и особой воздушностью, которую лишь подчеркивают проступающие из-под тонкого слоя подгрунтовки крупные камни кладки. Стиль этой композиции настолько своеобразен, что ученые затрудняются найти близкие ему параллели в других памятниках восточно-христианского и византийского искусства. Но внимательный наблюдатель заметит поразительное сходство лица царя Соломона на фреске купола и лица византийской императрицы Елены: тот же рисунок больших выразительных глаз и крупного носа с горбинкой, так же изображены губы и румянец на щеках, сходны венцы с драгоценными камнями.
Очевидно, обе фрески исполнены одним художником, но в разной технике. В том же стиле было выполнено еще несколько композиции на нижних частях некоторых столбов, но от них уцелели только фрагменты. Ученые предполагают, что сразу после окончания строительства, еще до начала работ по росписи, специально к обряду крещения были изготовлены отдельные фрески иконного типа, из которых в наиболее целостном виде до наших дней дошло изображение Константина и Елены. Несколько позднее приступили к работе по настоящей фресковой росписи, от которой сохранились изображения в куполе.
Есть еще несколько фрагментов древних фресок, уцелевших от росписи 1108 года. Из них наиболее сохранившиеся - фигуры святителей в световых арках главного алтаря. Позы их статичны и монументальны, что подчеркивается крупными застывшими складками одежд. От этого же времени в нижних частях собора сохранились фрагменты орнаментальной росписи.
Фресковая подпись художника Георгия.
Исследователи предполагают, что уже при первоначальной росписи там работали русские мастера, прошедшие основательную византийскую школу. Это подтверждается сохранившейся до начала XX века надписью на фреске Константина и Елены:
"Олена" с характерным диалектным древнерусским написанием. Но кто были эти мастера? Казалось, их имена навсегда потеряны. Традиционные источники - летописи и предания - здесь бессильны. Случается, что имена художников мы узнаем из подписей летописного характера, исполненных ими же на стенах церквей по окончании росписи. Но такие авторские подписи - чрезвычайная редкость и известны уже в более позднее время (в XV, XVI веках). В новгородской Софии их нет, и трудно рассчитывать на открытие. Однако выяснилось, что сведения о художниках можно извлечь из надписей-граффити, обнаруженных на стенах этого же собора.
Название "граффити" получили надписи и рисунки, прочерченные острым предметом по твердому материалу. Широко известны такие надписи античного времени: на различных предметах, черепках сосудов, стенах древних строений. Сравнительно недавно стали изучать надписи древнерусские, в изобилии сохранившиеся на стенах некоторых гражданских зданий и церковных построек. Известны такие граффити и в Софийском соборе в Новгороде. То обстоятельство, что почти 60 лет нижние части стен оставались не покрытыми росписью, способствовало их сохранности: под более поздней росписью обнаружено около двух сотен надписей, начерченных по первоначальной обмазке храма. Впервые они были замечены на рубеже XIX и XX столетий во время реставрационных работ. Их изучением и подготовкой к публикации занимался профессор Петербургского университета, известный археограф и историк русской литературы И. А. Шляпкин
Но ремонт собора шел такими быстрыми темпами, что не только многие надписи, но и некоторые древние фрески были сбиты со стен и только часть из них скопирована. Намерение Шляпкина сохранить их не осуществилось, рукопись же впоследствии утеряна. Однако фотоархив его частично сохранился - среди негативов есть и снимки надписей.
При последующих реставрационных и археологических работах некоторые надписи были открыты заново, обнаружены и новые, ранее никому не известные. О новгородских берестяных грамотах слышали многие, а о таких надписях, как правило, знают только специалисты. Что же они собой представляют? Оказывается, большинство граффити на стенах храмов - это молитвы либо другие записи церковно-служебного назначения. К молитвенным надписям относятся такие распространенные формулы, как "Господи помоги" с добавлением имени, или автографы: "писал такой-то". Иногда последние дополняются указанием на обстоятельства: "в беде писал"; "Тудор молится Софии грешною рукою"; "это я, грешный Никола писал, моляся Господу Богу своему. Да избавит меня от бесчисленных грехов моих". Очевидно, в представлении жителей средневековой Руси такие записи приравнивались к молитве, записанной на церковной стене и от этого как бы постоянно действующей. Именно поэтому (писание на стенах осуждалось наравне с такими преступлениями, как "посечение" креста и раскапывание могил) подобные надписи продолжали вырезать не только рядовые горожане, но и сами церковники различного сана, от епископа до пономаря. Есть среди них и автографы известных исторических персонажей: Владимира Мономаха, княгини Олисавы - матери Святополка и других.
Зачастую именно такие надписи содержат сведения, отсутствующие в летописях или поясняющие их краткие, нередко противоречивые записи. Такова, например, надпись о смерти Ярослава Мудрого из киевского Софийского собора. Там же находится запись-автограф "многопечальной" Андреевой снохи - сестры Игоря Святославича, героя "Слова о полку Игореве", и многие другие.
Среди надписей-граффити новгородского Софийского собора оказались и такие, где называются имена художников, расписывавших собор.
Привлекают внимание две фотографии, сохранившиеся в архиве И. А. Шляпкина, снятые еще во время реставрации собора (сами оригиналы не обнаружены). Долгое время надписи на этих фотографиях оставались непрочитанными, так как начало одной из них и конец другой не сохранились изза утрат древней штукатурки. На первой из них в левом верхнем углу читается надпись из двух строк (начало отсутствует): "...ефан писал егды... саху святую Софию". Ясно, что это автограф какого-то человека (от имени читается окончание - ...ефан), упоминается и название самого храма - святая София - собор Софии. Но прочесть надпись полностью было затруднительно. К счастью, сохранилась еще одна фотография с надписи, прочерченной по штукатурке одного из крестчатых столбов. На этой фотографии среди надписей и рисунков крестов можно разобрать следующую, написанную столбиком, в семь коротких строк, обведенных рамкой: "Господи, помоги рабу своему. Стефан пс... егды пс... святую Софию. Господи, избави мя от... сея". Ясно, что ее писал человек по имени Стефан, опять упоминается "святая София", только эта надпись - автограф - более развернута. Всмотримся внимательнее. Оказывается, надписи выполнены одним почерком: твердым, красивым, с четкими округлыми петлями и ровными вертикальными линиями. Совпадает даже диалектная форма слова - егды (когда). Обведенная рамкой вторая надпись позволяет установить количество утраченных букв - всего не более 2-3 в конце третьей и четвертой строк. Снова сопоставим обе надписи. Оказывается, отсутствующие буквы первой сохранились во второй, и, наоборот, утраченные буквы второй читаются в первой. Дополняя утраченные буквы, читаем обе: "Стефан писал, когда писали святую Софию" и "Господи, помоги рабу своему. Стефан писал, когда писали святую Софию. Господи, избави мя от..." Нужно пояснить, что глагол "псати" (писать) в древнерусском языке употреблялся как в современном значении, так и в смысле "расписывать, рисовать", как иногда и сейчас. Например, в летописи под 1108 годом так сказано о начале работ по росписи Софии Новгородской: "А на весну почаша псати святую Софию". Художник же назывался "писцом иконным" либо просто "писарем".
Рисунки на стене лестничной башни и один из автографов Стефана.
Итак, перед нами - автографы художника, принимавшего участие в росписи храма наряду с другими, о чем говорит множественное число глагола "расписывали". О том, что сам Стефан был художником, а не посторонним наблюдателем, свидетельствует еще и рисунок с надписью, до сих пор сохранившийся на стене лестничной башни.
Просторная каменная лестница, размещенная в специальной лестничной башне, ведет на второй этаж собора - хоры или полати, несколько раз обвивая круглый столб. Широкие удобные ступени чередуются с площадками. На уровне четвертой снизу площадки, справа, на стене башни можно различить рисунок, прочерченный острым предметом по древней штукатурке. Он изображает льва в геральдической позе: в профиль, с длинной гривой и мордой, повернутой к зрителю. Над рисунком - короткая поврежденная надпись, можно разобрать ее окончание: "Стефан писал". А еще ниже - такой же стилизованный рисунок человека в монашеской островерхой шапке и тщательно нарисованным большим крестом на груди. Как будто для того, чтобы у нас исчезли последние сомнения, несколько ниже и правее глубоко вырезано крупными буквами: "Стефан". Возможно, что это и не его почерк - трудно сравнивать эту короткую подпись, вырезанную уже каким-то другим инструментом, с другими автографами. Однако не остается никаких сомнений в том, что Стефан был художником.
Надписи, как и другие древние тексты, обычно поддаются датировке с точностью до полувека. Наиболее вероятна дата, отвечающая особенностям почерка Стефана, - летописная запись о начале росписи весной 1108 года. Надписи-автографы очень кратки и мало что могут сообщить нам помимо имени. Но все-таки мы имеем право утверждать, что Стефан был русским художником, а судя по форме имени (Стефан вместо русифицированного Степан), он был лицом духовным, подобно легендарному Алимпию. Это же подтверждает и его изображение, несмотря на всю свою условность и схематичность. Стефан был не только грамотным человеком, привычно пользующимся письмом, но и образованным, владевшим языком церковнославянских текстов и живописных сюжетов. Это не так уж мало. Остальное должны рассказать его творения.
Роспись такого большого храма, как София, длилась не один сезон (техника фрески допускает работу только в летнее время) и не могла быть выполнена одним человеком. Ниже первого автографа Стефана, как бы продолжая его, находятся еще два: "Микула Явдята писал" и "Радко писал в лето 6620", что соответствует 1112 году. Возможно, что это имена других художников, сделавших приписку к надписи "Стефан". Расположение надписей и дата (1112-й - вероятный год завершения росписи) как будто свидетельствуют в пользу этого предположения. Но прямых доказательств того, что это автографы художников, мы пока не имеем.
Как мы помним, росписям 1108 года предшествовали работы, начатые сразу после окончания строительства храма в середине XI века. От этого времени сохранились до наших дней изображения Константина и Елены в Мартирьевской паперти, доступные для обозрения и сейчас. В дневниках реставрационных работ, которые велись в начале XX века, есть упоминание, что помимо этих фресок в той же технике были выполнены изображения святых (около самого пола на одном из столбов) и какие-то надписи в трех парусах (своды, соединяющие стены с барабаном купола) северо-западного барабана. Что это за надписи? О них нигде больше не упоминается, своды малых куполов покрыты новой масляной росписью. Но так как фрески в процессе реставрации тщательно копировались, может быть, они сохранились хотя бы в копиях? Архивы по реставрации новгородского Софийского собора хранятся и по сей день в Академии художеств (институт им. И. Е. Репина). В одной из огромных папок удалось найти небольшой лист бумаги, на обеих сторонах которого карандашом исполнено изображение креста и сделано несколько коротких надписей. В подписях к рисункам указано их местонахождение - северо-западный купол. Вне всяких сомнений, на этом листке - копии фресковых надписей, находившихся в парусах северо-западного купола (недавно они были вновь раскрыты реставраторами).
На самой длинной из них возле орнаментального креста удается разобрать: "Георгий писал" и начало какой-то нечитаемой, вероятно, греческой надписи. На другой кресто-образно написано: "Сежир-Иоанн писал", на третьей - только три буквы - ГНП. Это начало обычной молитвенной формулы "Господи помоги", где первое слово дано в традиционном сокращении.
Одно лишь расположение надписей на большой высоте заставляет видеть в их авторах художников или строителей. Но художественно выполненный рисунок, красивый устав письма и сама техника исполнения позволяют причислить их авторов к художникам, расписывавшим храм. Датировка этих фресковых автографов по особенностям начертаний менее надежна, так как они очень кратки и дошли до нас в копиях. В общих чертах они датируются XI- XII веками. Но техника исполнения фресок без подгрунтовки, прямо по строительной штукатурке, увязана с росписью собора середины XI века. Так что Георгий и Сежир-Иоанн работали гораздо ранее Стефана.
Вероятно, ведущим из них был Георгий, знавший греческий язык, а может быть, и сам грек, умевший подписываться по-русски. Имена второго художника, особенно языческое Сежир, позволяют считать его русским.
Чем же объяснить такое необычное для ранней истории русского искусства явление, как подпись на достаточно видном месте, рядом с центральным куполом? Нужно учесть, что это не подписи художников в современном смысле, а молитвенные надписи-автографы. Возможно, их появление связано с тем, что рядом, в парусе центрального барабана, обычно размещались изображения евангелистов. А евангелисты Лука и Иоанн издавна считались покровителями "иконного писания". Возможно, мастера, размещая надписи-автографы рядом с изображениями святых-покровителей своего ремесла, надеялись на благополучие и успех в работе. Об этом, впрочем, мы можем лишь догадываться.
Но уже сейчас ранняя история русского искусства пополняется конкретными сведениями - новые имена художников должны войти в золотой список мастеров, как современники легендарного Алимпия и предшественнки Андрея Рублева.
Альбина Медынцева, доктор исторических наук
© Блог научного коллектива Музея имени Андрея Рублева.
Комментариев нет:
Отправить комментарий