Оригинал взят у 
expertmus в Медицина и искусство: повышение врачебной квалификации в музее
In Raphael’s ‘The School of Athens,’ Heraclitus’s swollen knee triggered a search for a diagnosis
Фигурой, изображенной на картине, был греческий философ Гераклит. Многие искусствоведы считают, что его портрет списан с современника и конкурента Рафаэля Микеланджело - и это одна из причин того, что картина так знаменита.
Но доктор Уокер утверждает, что полотно привлекло ее внимание совершенно по другой причине. «У него что-то не в порядке с коленом», - говорит она. Наметанным глазом врач сразу же заметила распухшее колено и какие-то необычные узлы и шишки вокруг коленной чашечки.
Доктор Уокер, которая до ухода на пенсию преподавала внутренние болезни и ревматологию, решила поставить диагноз. Сначала она изучила другие работы Рафаэля, чтобы убедиться, что он вообще умел рисовать нормальное здоровое колено. (Выяснилось, что умел). Она посоветовалась с коллегами и отобрала 10 фотографий с изображениями колена, написанными Рафаэлем красками или нарисованными карандашом, в том числе и снимок фрагмента из «Афинской школы». Затем она отправила их другому специалисту, чтобы узнать его независимое мнение. Она выступала с лекциями на конференциях врачей, отвечала на вопросы аудитории и интересовалась мнением коллег. По ее словам коллеги в основном согласились с тем, что в колене есть какие-то паталогические изменения, но в отношении диагноза их мнения разделились - одни считали, что это остеоартрит, другие утверждали, что это подагра в поздней стадии.
Доктор Уокер - это лишь одна представительница небольшой группы врачей, которые с удовольствием готовы предложить нестандартный взгляд на некоторые произведения живописи и на основе картин поставить «диагноз». Эта тема начинает привлекать внимание редакторов медицинских научных журналов и организаторов отраслевых конференций. В нескольких медицинских институтах разработаны учебные программы, с помощью которых на примере знаменитых живописных полотен врачей будут обучать правильно рассматривать картины. Врачи утверждают, что такая практика позволит им развить наблюдательность и получить информацию о том, как люди прошлого воспринимали болезни, а также приобщиться к давнему искусству врачевания, что очень важно в наше время, когда профессиональная деятельность врачей все чаще зависит от использования технических достижений.
«Врачи видят то, что искусствоведы могут и не заметить, поскольку воспринимают произведения искусства без предвзятости», - считает заведующая кафедрой искусства и искусствоведения колледжа Уоффорд в Спартанбурге, штат Южная Каролина, Карен Гудчайлд (Karen Goodchild).
Вечная сила искусства, посвященного Богу: http://www.expertmus.com/2014/12/blog-post_21.html
Музей ведет за тобой скрытую слежку: http://www.expertmus.com/2014/12/blog-post_20.html
Сюда же можно отнести и нейродегенеративные заболевания, пишет американский невролог Анджан Чаттерджи (Anjan Chatterjee) в одной из статей журнала «Trends in Cognitive Sciences». Чаттерджи занимался изучением произведений американского художника и скульптора голландского происхождения Виллема де Кунинга (Willem de Kooning), представителя абстрактного экспрессионизма, который последние годы своей жизни страдал болезнью Альцгеймера. Как изменились его творения после того, как был поврежден головной мозг? Каким образом заболевания мозга влияют на человеческое восприятие мира и его художественное изображение? «Стиль художника до болезни разительно отличается от его стиля после, их сопоставление может помочь нам понять, что именно случилось с мозгом и какое влияние это оказало на метод работы мастера», — объясняет Чаттерджи. Другие важные данные мы имеем благодаря изучению творений Ловиса Коринта (Lovis Corinth), немецкого живописца, который в 1911 г. перенес инсульт, повредивший правое полушарие мозга. «Повреждения правого полушария мозга, - продолжает Чаттерджи - могут исказить процесс обработки информации, касающейся противоположной половины тела».
Именно поэтому на своих полотнах Коринт часто пропускал детали левой стороны объектов или лиц, которые изображал. Повреждения такого типа могут также повлечь за собой и другие «художественные» последствия, препятствуя правильному восприятию пространства: после похожего инсульта американской художнице Лорин Хьюз (Lorin Hughes) стало трудно переносить пространственные отношения на холст, поэтому ей пришлось отойти от привычного ей реализма и освоить более абстрактный стиль. Повреждения же левого полушария, по словам невролога, напротив, могут повлиять на восприятие цветов и даже содержание произведений: например, болгарский художник Златю Бояджиев (Zlatio Boiadjiev), известный своей любовью к коричневым тонам и реализму, перешел на более живой, богатый и яркий стиль, изображающий абстрактные или даже фантастические предметы, после того, как было повреждено именно левое полушарие его мозга.
Однако все эти инициативы не всегда находят поддержку со стороны искусствоведов, которые привыкли обсуждать такие вопросы со своими коллегами, а не вникать в особенности художественного восприятия у врачей или еще кого-нибудь, кто мало, что понимает в искусстве. Не исключено, что те сомнения, которым теперь подвергается общепринятое толкование и всем привычное восприятие произведений искусства, вызовут дальнейшие споры, и здесь возникает вопрос о том, в чьей это компетенции высказывать мнение о содержании и художественной ценности произведений искусства.
В некоторых вопросах восприятие врачей и художников совпадают. И те, и другие призваны наблюдать, те и другие изучают анатомические особенности человеческого тела. Медицинская литература изобилует рассуждениями о диагнозах, поставленных в последние годы на основании внешнего вида персонажей, изображенных на картинах. В научных журналах можно встретить статьи, авторы которых вступают в полемику о 24 автопортретах Рембрандта, выясняя, был ли у него страбизм, то есть, косоглазие, или нет. Некоторые утверждают, что у людей, изображенных на картинах Эль Греко, заметны характерные признаки синдрома Марфана - наследственного заболевания соединительной ткани.
Почетный профессор и старший научный сотрудник кафедры дерматологии медицинского факультета Йельского университета Ирвин Браверман (Irwin Braverman) утверждает, что изучение искусства позволяет врачам совершенствовать навыки наблюдения, что очень важно в наше время, когда в своей работе врачи все чаще полагаются на результаты МРТ или других современных средств диагностики. В 1997 г. доктор Браверман договорился о сотрудничестве с куратором Художественной галереи британского искусства при Йельском университете, чтобы вместе разработать обязательный учебный курс для врачей, который позволил бы формировать навыки наблюдения на основе изучения известных произведений живописи.
Подобные курсы предлагают и другие медицинские учебные заведения, в том числе и Медицинская школа Гарвардского университета. Идея создания учебного курса, предлагаемого в Йельском университете, родилась, когда Браверман понял, что его студенты-медики не замечают некоторых важных симптомов у пациентов, страдающих дерматологическими заболеваниями. Он задумался над тем, как развить их наблюдательность, и вспомнил об искусстве. «На картине можно увидеть очень многое, - говорит доктор Браверман, - фактически, она напоминает пациента».
Томас Хайне (Thomas Heyne), врач-резидент отделения педиатрии и внутренних болезней бостонской многопрофильной больницы штата Массачусетс, выступал с лекциями на тему болезней, изображенных в произведениях искусства, среди которых - эндокринные заболевания, ревматизм и детские болезни. Сейчас он готовит к публикации в научных журналах две статьи на эту тему. По его словам, на старых полотнах изображены такие болезни, которые в наш век науки и прогресса врач в своей клинической практике, возможно, никогда бы и не смог наблюдать. Например, на картине Эдварда Мунка (Edvard Munch) «Наследственность» («Inheritance») изображен ребенок с врожденным сифилисом. На фреске, созданной приблизительно в 1446 г. в Палермо, по всей видимости, изображена проказа. А на картине Мазаччо (Masaccio) «Св. Петр, исцеляющий больных своей тенью» («St. Peter Healing the Sick With his Shadow»), скорее всего, изображен полиомиелит.
Доктор Хайне признает, что в этих случаях поставить точный диагноз довольно сложно, поскольку нет возможности провести объективный медицинский осмотр, сделать лабораторные анализы и диагностическую визуализацию. И особенно трудно, по словам доктора Хайне, «поставить диагноз на основе лишь одного изображения «пациента», созданного несколько сотен лет назад, причем, вовсе не для того, чтобы во всех деталях показать симптомы болезни в целях диагностики».
Thomas Jones Barker's ‘A Family Group’, painted in 1878, hangs in the tea room of the Taj Hotel in Boston. Some observers say the girl in the painting might have had Down Syndrome
Некоторые врачи пытаются найти в картинах характерные признаки, подтверждающие наличие болезни, чтобы понять, каким образом в прошлые времена относились к некоторым заболеваниям. Один из руководителей программы по изучению синдрома Дауна в многопрофильной больнице штата Массачусетс Брайан Скотко (Brian Skotko) несколько месяцев назад оказался в отеле «Taj Boston» и увидел на стене картину Томаса Баркера (Thomas Jones Barker) «Семейная группа» («A family group»). На ней изображена дама, предположительно, мать семейства, обнимающая мальчика. На переднем плане сидит молодая женщина, которая держит на коленях собачку. Доктор Скотко начал рассматривать картину, поскольку его внимание привлекло лицо этой молодой женщины с собачкой - ему показалось, что у нее синдром Дауна.
A close-up of the girl in ‘A Family Group,’ who some say might have had Down Syndrome
Потом он предложил своим коллегам из клиники, с которыми они вместе изучают синдром Дауна, посмотреть эту картину и высказать свое мнение. Поставить диагноз было сложно. Это был всего лишь портрет, и люди на картине были в парадной одежде. Возможности осмотреть «пациентку» и выявить другие признаки болезни не было. Но во внешности девушки врач увидел что-то такое, что отличает ее от остальных. У нее раскосые глаза - характерный признак синдрома Дауна - а у матери и брата глаза расположены горизонтально.
По словам доктора Скотко, он не смог найти никаких сведений ни об этой семье, заказавшей картину, ни о том, что хотел показать художник. Но, как человеку, занимающемуся лечением людей с синдромом Дауна и выступающему в их защиту, ему хотелось бы думать, что «картина демонстрирует то, что ее автор считает человека с нарушениями развития интеллекта достойным изображения на картине».
In Bronzino’s ‘Portrait of a Young Man,’ some see a case of strabismus
По словам доктора Гудчайлд из колледжа Уоффорд, она заметила, что врачи, похоже, проявляют живой интерес к картине итальянского живописца эпохи Ренессанса Бронзино «Портрет молодого человека», выставленной в Метрополитен-музее, а также к другим портретам, изображающим людей, у которых один глаз смотрит совсем в другую сторону. Некоторые врачи, посмотревшие эти портреты, выявили у изображенных персонажей страбизм или косоглазие.
Однако, по ее мнению, если допустить, что врачи поставили правильный диагноз, то это означало бы, что «слишком многие персонажи на портретах Бронзино страдают глазными болезнями». Она считает, что здесь кроется что-то другое. По мнению Гудчайлд, врачи продолжали изучать отдельные картины, не обращая особого внимания на то, что они, возможно, «были написаны в соответствии с какой-то модой, существовавшей в живописи того времени».
В конце 2013 г. она выступила с лекцией перед искусствоведами-специалистами по живописи 16 века. Она обратила их внимание на то, что эта же характерная особенность прослеживается и в работах других мастеров, которыми Бронзино восхищался, и которые его вдохновляли - например, немецкого художника Альбрехта Дюрера. Не исключено, что Бронзино преклонялся и перед Микеланджело и его знаменитой скульптурой Давида, в которой тот изображен таким образом, что один его глаз смотрит на зрителя, а другой куда-то вдаль, в другую сторону. По словам Гудчайлд, в латинской поэзии, популярной в литературных кругах, в которых вращался Бронзино, упоминалось о том, что один глаз Венеры немного косил, что считалось признаком ее красоты.
Как считает доктор Гудчайлд, художники не всегда рисуют то, что видят. Именно поэтому искусствоведы зачастую затрудняются дать однозначный ответ на вопрос о смысле произведения. Врачи говорят, что то же самое можно сказать и о болезнях. Даже при наличии диагноза, часто можно наблюдать симптомы, не соответствующие клинической картине.
Как сказала доктор Гудчайлд, в процессе работы по изучению картин с косоглазыми персонажами у нее создалось ощущение, что врачи и искусствоведы могут делиться опытом и «перенимать другу у друга методы работы». С этим согласна и врач-ревматолог Уокер. Она продолжает изучать «Афинскую школу» Рафаэля - она возвращается к картине, как к пациенту, который поставил ее в тупик - и пытается взглянуть на нее по-новому. Сейчас она обобщает результаты своих наблюдений за коленом Гераклита и собирается опубликовать анализ этого клинического случая в научном журнале.
expertmus в Медицина и искусство: повышение врачебной квалификации в музее
Все
чаще врачи предлагают по-новому взглянуть на картины с учетом
«диагноза». Что касается искусства, то у каждого свое представление о
красоте. Видимо, то же самое можно сказать и о медицинском диагнозе.
In Raphael’s ‘The School of Athens,’ Heraclitus’s swollen knee triggered a search for a diagnosis
Ревматолог
Сара Уокер (Sara Walker) всю свою жизнь изучала волчанку и другие
болезни, а также лечила от них пациентов. Когда она увидела картину
«Афинская школа» итальянского художника эпохи Возрождения Рафаэля, она
не смогла оторвать глаз от одинокой фигуры человека, сидящего с
опущенной головой на ступеньках в стороне от остальных философов.
Фигурой, изображенной на картине, был греческий философ Гераклит. Многие искусствоведы считают, что его портрет списан с современника и конкурента Рафаэля Микеланджело - и это одна из причин того, что картина так знаменита.
Но доктор Уокер утверждает, что полотно привлекло ее внимание совершенно по другой причине. «У него что-то не в порядке с коленом», - говорит она. Наметанным глазом врач сразу же заметила распухшее колено и какие-то необычные узлы и шишки вокруг коленной чашечки.
Доктор Уокер, которая до ухода на пенсию преподавала внутренние болезни и ревматологию, решила поставить диагноз. Сначала она изучила другие работы Рафаэля, чтобы убедиться, что он вообще умел рисовать нормальное здоровое колено. (Выяснилось, что умел). Она посоветовалась с коллегами и отобрала 10 фотографий с изображениями колена, написанными Рафаэлем красками или нарисованными карандашом, в том числе и снимок фрагмента из «Афинской школы». Затем она отправила их другому специалисту, чтобы узнать его независимое мнение. Она выступала с лекциями на конференциях врачей, отвечала на вопросы аудитории и интересовалась мнением коллег. По ее словам коллеги в основном согласились с тем, что в колене есть какие-то паталогические изменения, но в отношении диагноза их мнения разделились - одни считали, что это остеоартрит, другие утверждали, что это подагра в поздней стадии.
Доктор Уокер - это лишь одна представительница небольшой группы врачей, которые с удовольствием готовы предложить нестандартный взгляд на некоторые произведения живописи и на основе картин поставить «диагноз». Эта тема начинает привлекать внимание редакторов медицинских научных журналов и организаторов отраслевых конференций. В нескольких медицинских институтах разработаны учебные программы, с помощью которых на примере знаменитых живописных полотен врачей будут обучать правильно рассматривать картины. Врачи утверждают, что такая практика позволит им развить наблюдательность и получить информацию о том, как люди прошлого воспринимали болезни, а также приобщиться к давнему искусству врачевания, что очень важно в наше время, когда профессиональная деятельность врачей все чаще зависит от использования технических достижений.
«Врачи видят то, что искусствоведы могут и не заметить, поскольку воспринимают произведения искусства без предвзятости», - считает заведующая кафедрой искусства и искусствоведения колледжа Уоффорд в Спартанбурге, штат Южная Каролина, Карен Гудчайлд (Karen Goodchild).
От редакции. См. также по данной теме –
Вечная сила искусства, посвященного Богу: http://www.expertmus.com/2014/12/blog-post_21.html
Музей ведет за тобой скрытую слежку: http://www.expertmus.com/2014/12/blog-post_20.html
Сюда же можно отнести и нейродегенеративные заболевания, пишет американский невролог Анджан Чаттерджи (Anjan Chatterjee) в одной из статей журнала «Trends in Cognitive Sciences». Чаттерджи занимался изучением произведений американского художника и скульптора голландского происхождения Виллема де Кунинга (Willem de Kooning), представителя абстрактного экспрессионизма, который последние годы своей жизни страдал болезнью Альцгеймера. Как изменились его творения после того, как был поврежден головной мозг? Каким образом заболевания мозга влияют на человеческое восприятие мира и его художественное изображение? «Стиль художника до болезни разительно отличается от его стиля после, их сопоставление может помочь нам понять, что именно случилось с мозгом и какое влияние это оказало на метод работы мастера», — объясняет Чаттерджи. Другие важные данные мы имеем благодаря изучению творений Ловиса Коринта (Lovis Corinth), немецкого живописца, который в 1911 г. перенес инсульт, повредивший правое полушарие мозга. «Повреждения правого полушария мозга, - продолжает Чаттерджи - могут исказить процесс обработки информации, касающейся противоположной половины тела».
Именно поэтому на своих полотнах Коринт часто пропускал детали левой стороны объектов или лиц, которые изображал. Повреждения такого типа могут также повлечь за собой и другие «художественные» последствия, препятствуя правильному восприятию пространства: после похожего инсульта американской художнице Лорин Хьюз (Lorin Hughes) стало трудно переносить пространственные отношения на холст, поэтому ей пришлось отойти от привычного ей реализма и освоить более абстрактный стиль. Повреждения же левого полушария, по словам невролога, напротив, могут повлиять на восприятие цветов и даже содержание произведений: например, болгарский художник Златю Бояджиев (Zlatio Boiadjiev), известный своей любовью к коричневым тонам и реализму, перешел на более живой, богатый и яркий стиль, изображающий абстрактные или даже фантастические предметы, после того, как было повреждено именно левое полушарие его мозга.
Однако все эти инициативы не всегда находят поддержку со стороны искусствоведов, которые привыкли обсуждать такие вопросы со своими коллегами, а не вникать в особенности художественного восприятия у врачей или еще кого-нибудь, кто мало, что понимает в искусстве. Не исключено, что те сомнения, которым теперь подвергается общепринятое толкование и всем привычное восприятие произведений искусства, вызовут дальнейшие споры, и здесь возникает вопрос о том, в чьей это компетенции высказывать мнение о содержании и художественной ценности произведений искусства.
В некоторых вопросах восприятие врачей и художников совпадают. И те, и другие призваны наблюдать, те и другие изучают анатомические особенности человеческого тела. Медицинская литература изобилует рассуждениями о диагнозах, поставленных в последние годы на основании внешнего вида персонажей, изображенных на картинах. В научных журналах можно встретить статьи, авторы которых вступают в полемику о 24 автопортретах Рембрандта, выясняя, был ли у него страбизм, то есть, косоглазие, или нет. Некоторые утверждают, что у людей, изображенных на картинах Эль Греко, заметны характерные признаки синдрома Марфана - наследственного заболевания соединительной ткани.
Почетный профессор и старший научный сотрудник кафедры дерматологии медицинского факультета Йельского университета Ирвин Браверман (Irwin Braverman) утверждает, что изучение искусства позволяет врачам совершенствовать навыки наблюдения, что очень важно в наше время, когда в своей работе врачи все чаще полагаются на результаты МРТ или других современных средств диагностики. В 1997 г. доктор Браверман договорился о сотрудничестве с куратором Художественной галереи британского искусства при Йельском университете, чтобы вместе разработать обязательный учебный курс для врачей, который позволил бы формировать навыки наблюдения на основе изучения известных произведений живописи.
Подобные курсы предлагают и другие медицинские учебные заведения, в том числе и Медицинская школа Гарвардского университета. Идея создания учебного курса, предлагаемого в Йельском университете, родилась, когда Браверман понял, что его студенты-медики не замечают некоторых важных симптомов у пациентов, страдающих дерматологическими заболеваниями. Он задумался над тем, как развить их наблюдательность, и вспомнил об искусстве. «На картине можно увидеть очень многое, - говорит доктор Браверман, - фактически, она напоминает пациента».
Томас Хайне (Thomas Heyne), врач-резидент отделения педиатрии и внутренних болезней бостонской многопрофильной больницы штата Массачусетс, выступал с лекциями на тему болезней, изображенных в произведениях искусства, среди которых - эндокринные заболевания, ревматизм и детские болезни. Сейчас он готовит к публикации в научных журналах две статьи на эту тему. По его словам, на старых полотнах изображены такие болезни, которые в наш век науки и прогресса врач в своей клинической практике, возможно, никогда бы и не смог наблюдать. Например, на картине Эдварда Мунка (Edvard Munch) «Наследственность» («Inheritance») изображен ребенок с врожденным сифилисом. На фреске, созданной приблизительно в 1446 г. в Палермо, по всей видимости, изображена проказа. А на картине Мазаччо (Masaccio) «Св. Петр, исцеляющий больных своей тенью» («St. Peter Healing the Sick With his Shadow»), скорее всего, изображен полиомиелит.
Доктор Хайне признает, что в этих случаях поставить точный диагноз довольно сложно, поскольку нет возможности провести объективный медицинский осмотр, сделать лабораторные анализы и диагностическую визуализацию. И особенно трудно, по словам доктора Хайне, «поставить диагноз на основе лишь одного изображения «пациента», созданного несколько сотен лет назад, причем, вовсе не для того, чтобы во всех деталях показать симптомы болезни в целях диагностики».
Thomas Jones Barker's ‘A Family Group’, painted in 1878, hangs in the tea room of the Taj Hotel in Boston. Some observers say the girl in the painting might have had Down Syndrome
Некоторые врачи пытаются найти в картинах характерные признаки, подтверждающие наличие болезни, чтобы понять, каким образом в прошлые времена относились к некоторым заболеваниям. Один из руководителей программы по изучению синдрома Дауна в многопрофильной больнице штата Массачусетс Брайан Скотко (Brian Skotko) несколько месяцев назад оказался в отеле «Taj Boston» и увидел на стене картину Томаса Баркера (Thomas Jones Barker) «Семейная группа» («A family group»). На ней изображена дама, предположительно, мать семейства, обнимающая мальчика. На переднем плане сидит молодая женщина, которая держит на коленях собачку. Доктор Скотко начал рассматривать картину, поскольку его внимание привлекло лицо этой молодой женщины с собачкой - ему показалось, что у нее синдром Дауна.
A close-up of the girl in ‘A Family Group,’ who some say might have had Down Syndrome
Потом он предложил своим коллегам из клиники, с которыми они вместе изучают синдром Дауна, посмотреть эту картину и высказать свое мнение. Поставить диагноз было сложно. Это был всего лишь портрет, и люди на картине были в парадной одежде. Возможности осмотреть «пациентку» и выявить другие признаки болезни не было. Но во внешности девушки врач увидел что-то такое, что отличает ее от остальных. У нее раскосые глаза - характерный признак синдрома Дауна - а у матери и брата глаза расположены горизонтально.
По словам доктора Скотко, он не смог найти никаких сведений ни об этой семье, заказавшей картину, ни о том, что хотел показать художник. Но, как человеку, занимающемуся лечением людей с синдромом Дауна и выступающему в их защиту, ему хотелось бы думать, что «картина демонстрирует то, что ее автор считает человека с нарушениями развития интеллекта достойным изображения на картине».
In Bronzino’s ‘Portrait of a Young Man,’ some see a case of strabismus
По словам доктора Гудчайлд из колледжа Уоффорд, она заметила, что врачи, похоже, проявляют живой интерес к картине итальянского живописца эпохи Ренессанса Бронзино «Портрет молодого человека», выставленной в Метрополитен-музее, а также к другим портретам, изображающим людей, у которых один глаз смотрит совсем в другую сторону. Некоторые врачи, посмотревшие эти портреты, выявили у изображенных персонажей страбизм или косоглазие.
Однако, по ее мнению, если допустить, что врачи поставили правильный диагноз, то это означало бы, что «слишком многие персонажи на портретах Бронзино страдают глазными болезнями». Она считает, что здесь кроется что-то другое. По мнению Гудчайлд, врачи продолжали изучать отдельные картины, не обращая особого внимания на то, что они, возможно, «были написаны в соответствии с какой-то модой, существовавшей в живописи того времени».
В конце 2013 г. она выступила с лекцией перед искусствоведами-специалистами по живописи 16 века. Она обратила их внимание на то, что эта же характерная особенность прослеживается и в работах других мастеров, которыми Бронзино восхищался, и которые его вдохновляли - например, немецкого художника Альбрехта Дюрера. Не исключено, что Бронзино преклонялся и перед Микеланджело и его знаменитой скульптурой Давида, в которой тот изображен таким образом, что один его глаз смотрит на зрителя, а другой куда-то вдаль, в другую сторону. По словам Гудчайлд, в латинской поэзии, популярной в литературных кругах, в которых вращался Бронзино, упоминалось о том, что один глаз Венеры немного косил, что считалось признаком ее красоты.
Как считает доктор Гудчайлд, художники не всегда рисуют то, что видят. Именно поэтому искусствоведы зачастую затрудняются дать однозначный ответ на вопрос о смысле произведения. Врачи говорят, что то же самое можно сказать и о болезнях. Даже при наличии диагноза, часто можно наблюдать симптомы, не соответствующие клинической картине.
Как сказала доктор Гудчайлд, в процессе работы по изучению картин с косоглазыми персонажами у нее создалось ощущение, что врачи и искусствоведы могут делиться опытом и «перенимать другу у друга методы работы». С этим согласна и врач-ревматолог Уокер. Она продолжает изучать «Афинскую школу» Рафаэля - она возвращается к картине, как к пациенту, который поставил ее в тупик - и пытается взглянуть на нее по-новому. Сейчас она обобщает результаты своих наблюдений за коленом Гераклита и собирается опубликовать анализ этого клинического случая в научном журнале.
Эми Доксер Маркус (Amy Dockser Marcus)
© Блог научного коллектива Музея имени Андрея Рублева, 2014.
Комментариев нет:
Отправить комментарий