Путин оскорбил святого Царя-Мученика, обозвав его "Николай Кровавый"

В годовщину кровавого февральского переворота 1917 г., когда был насильственно отрешен от престола помазанник Божий Император Николай II, принявший 17 июля 1918 г. мученический венец в результате ритуального убийства и причисленный к лику святых, президент России Владимир Путин в ходе пресс-конференции в своей резиденции в Ново-Огарево 4.03.2014 г. хамски оскорбил всенародно почитаемого Царя-Мученика, обозвав его «Николай Кровавый»?!

Боже, Царя храни!

См. по данной теме -

Русская жертва: http://expertmus.livejournal.com/57798.html

«Прости меня, мой Государь!»: http://expertmus.livejournal.com/78085.html

Изменники и провокаторы: Февраль 1917, Колчак и «швондеры»: http://expertmus.livejournal.com/50597.html

Путин продолжает делать «исторические открытия»: http://rublev-museum.livejournal.com/289386.html

Сердце в руках Путина: http://expertmus.livejournal.com/64429.html?thread=484269%23t484269 

Как уже приходилось обращать внимание наших читателей, многие трагедии, беды и несчастья наших дней происходили и происходят в России не случайно, выпадая на дни, так или иначе связанные с памятью Царственных Мучеников, зверски замученных при ритуальном убиении в подвале т.н. «Ипатьевского» дома в Екатеринбурге: http://expertmus.livejournal.com/35273.html. Так, 12 августа 2000 г. - в день рождения последнего из прямых наследников Царственного Дома Романовых св. Царственного Мученика Алексия, восприемниками которого по воле Государя стали все войска действующей на поле брани армии, - в Баренцевом море погибла подводная атомная лодка «Курск». В новейшей и «абсолютно надежной», по отзывам специалистов, подлодке погибли 118 человек экипажа: http://expertmus.livejournal.com/38705.html

Весьма характерно, что случаются именно военные катастрофы, ведь в 1917 г. была совершена предательская измена не просто самодержцу Всероссийскому, а Верховному Главнокомандующему! Почему-то об этом довольно часто забывают. В одной из наших предыдущих публикаций была небольшая информация, что во время Первой Мировой войны в августе 1915 г., когда под натиском немцев пала Варшава и положение Русской армии стало критическим, Всероссийский Император Николай II принял на себя Верховное главнокомандование. На совете министров решение Его Императорского Высочества вызвало критику, что в случае совмещения Императором обязанностей монарха и главнокомандующего возникнут неминуемые трудности. В твердой вере, что его присутствие обязательно поднимет моральный дух всей армии, Государь сказал Родзянко: «Пусть я погибну, но зато я спасу Россию». 4 сентября 1915 г. Император выехал в Ставку, где на следующий день принял на себя обязанности Верховного Главнокомандующего (см. илл.).



В дневнике Государя за 5 сентября сделана запись, что он подтверждает своё прежнее решение не заключать мира до тех пор, пока хоть один вражеский солдат остаётся на Русской земле. Тогда же Императрица написала своей сестре: «Ники сам берет на себя этот тяжкий крест, но – с помощью Господа - этот шаг вернет нам военную удачу» (см. видео).

О тяжком грехе клятвопреступления, который тяготел над народом России с первых дней весны 1917 г., свидетельствуют и многочисленные письменные обращения, направленные Поместному собору 1917–1918 гг. (ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 318. Л. 36–37об.; Д. 522. Л. 37–38об., 61–62, 69–70, 102–103, 135–136, 187–188, 368–369об., 444, 446–446об., 598–598об., 646–646об). Так, в письме крестьянина Тверской губернии М.Е. Никонова на имя архиеп. Тверского Серафима (Чичагова) 15 ноября 1917 г. сообщалось: «Православный русский народ уверен, что Святейший Собор в интересах Святой матери нашей церкви, отечества и Батюшки Царя, самозванцев и всех изменников, поругавшихся над присягой, предаст анафеме и проклятию с их сатанинской идеей революции» (ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 318. Л. 36–37об). Примечательно, что в «Записке» митрополита Нижегородского и Арзамасского Сергия (Страгородского) 20 декабря 1924 г. констатировалось, что «огромное большинство теперешних граждан СССР православно-верующих связано было присягой на верность царственному тогда императору и его наследнику» (Следственное дело патриарха Тихона. Сборник документов по материалам Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000. С. 789-790).

Целый ряд кровавых драм в новейшей истории России, попущенных Господом, со всей очевидностью показывают, что тягчайшие грехи клятвопреступления, отступничества  от всенародной присяги, данной Государю Николаю II при вступлении на престол, и измены Верховному Главнокомандующему, до сих пор не изглажены в книге судеб народных. Вот и проходит через всю российскую историю последних лет цепочка малых и больших предательств, нарушений присяги и государственных измен, как это имело место в конце сентября - начале октября 1993 г., когда Российское государство пережило один из самых трагических политических кризисов, последствием которого стала развязанная в декабре 1994 г. по указу Ельцина война в Чечне, где пролилась первая кровь наших солдат: http://expertmus.livejournal.com/47950.html Совершенно очевидно, что в случае нападения на нашу Родину защищать ее будут не олигархи, «селебрити» и прочие толстосумы, а простой русский народ, мы с вами, которым так нужно очистить свою совесть покаянием.

Февральский переворот 1917 г. в наши дни стал вновь идеализироваться как «бескровная демократическая революция в интересах всего народа». Это переворот иногда называют «революцией генерал-адъютантов», подразумевая главной причиной низложения православной монархии в России измену генералитета. Самодержец всея России Николай ΙΙ и в мыслях не мог допустить, что во время тяжелейшей Мировой войны русские генералы могут изменить присяге и предать своего Государя. По мнению И.Л. Солоневича, «Император допустил роковой недосмотр: поверил генералам Балку, Гурко и Хабалову. Именно этот роковой недосмотр и стал исходным пунктом Февральсого дворцового переворота» (Наша страна. 1952. Март. № 119). О том, что «революция произойдет в феврале 1917 года», открыто высказывались и некоторые офицеры Генштаба, желавшие «увидеть Царя, ведомого народом, чтобы казнить на торговой площади» (Botkin Gleb. Grandeur et Misere des Romanovs. Paris, 1932. P. 159). В этой связи нужно отметить, что еще в 1910 г. ген. А.Н. Поливанов сделал запись в своём дневнике о масонских связях генералов А.Н. Куропаткина, Я.Г. Жилинского, Д.И. Субботича, а также о цели евреев проникнуть в армию, в частности в Генштаб, в котором уже и так были они представлены под русскими фамилиями, как ген. М.В. Грулев (Поливанов А.А. Из дневника и воспоминаний по должности военного министра и его помощника. Т. 1. М., 1924. С. 94). В своих мемуарах А.И. Деникин также сообщал о 7 евреях-выкрестах, учившихся вместе с ним в Академии Генштаба, шесть из которых к I Мировой войне стали генералами (Деникин А.И. Путь русского офицера. Нью-Йорк, 1953. С. 283).

23-го февраля Государь выехал в Ставку и в тот же день в Петербурге уже начались на окраинах волнения на почве вздорожания и недостатка хлеба («забастовка пекарей»), перешедшие 24-го числа в уличные беспорядки, развернувшиеся с невероятной быстротой вследствие слабости и растерянности правительства. Большая часть офицерства Петербургского гарнизона осталась верною присяги. Верными долгу и присяге остались и чины полиции и корпуса жандармов. 25-го февраля в Петрограде пролилась первая кровь – на Знаменской площади был убит полицейский поручик Крылов, пытавшийся вырвать флаг у демонстранта. Одним из первых был убит при «бескровной Февральской революции» начальник петербургского губернского жандармского управления ген.-лейт. Волков. 26-го февраля был опубликован Высочайший указа «О роспуске Государственной думы и Совета». 27-го февраля 1917 г. вся столица Российской Империи была объята восстанием. В 3 часа дня распущенная по указу Императора IV Государственная Дума с председателем М.В. Родзянко возглавляет бунт и выбирает первое революционное правительство - Временный Комитет. В тот же день несколько лиц, не имевших никакого отношения ни к солдатам, ни к рабочим, если не считать, что подстрекали их к беспорядкам, в числе которых был также и немецкий агент, социал-демократ Нахамкес («Стеклов») и присяжный поверенный Н. Соколов, образовали совет рабочих и солдатских депутатов.

Для справки: после объявления войны Нахамкес был арестован в Берлине, но затем вскоре освобожден и, как немецкий агент, направлен в Poccию. В Poccии Нахамкес подал прошение на Высочайшее имя, в котором просил о перемене фамилии на «Стеклова». (оставлено без последствий). Нахамкес и Н. Соколов самочинно назвали себя временным исполнительным комитетом и выпустили воз­звание, которым объявляли массам об его образовании и пред­лагали прислать в Совет выборных по одному на роту и на каждую тысячу рабочих.

Благодаря таким двум образовавшимся в Таврическом Дворце организациям, с 27-го февраля Государственная Дума становится центром переворота (Милюков П. Н. История второй русской революции. T. I. Вып. I. София, 1921. С. 39). Высыпавшая из казарм солдатская масса и рабочие хозяйничают в городе. Горит окружной суд, подожжены департамент полиции, охранное отделение, тюрьма - Литовский замок, разгромлен арсенал, провокаторы кидают бомбы в мирных жителей и кричат, что это дело рук полиции, громят полицейские участки и жгут их бумаги, освобождают уголовных, хватают офицеров и чинов полиции. Некоторых бьют, некоторых убивают... Число убитых в те кровавые дни февральского переворота в Санкт-Петербурге офицеров доходило до 60. В Кронштадте в ночь на 1 Марта 1917 г. было убито два адмирала – Вирен и Бутаков и 36 офицеров (см. видео).
 

1 марта 1917 г. послы «союзников» официально заявили б. председателю Думы Родзянко, что «правительства Франции и Англии вступают в деловые отношения с временным исполнительным комитетом, выразителем истинной воли народа и единственным законным правительством России». Но на самом деле, по словам одного из непосредственных участников Февральского переворота В. Станкевича, общественные настроения были с самого начала двойственными: «официально торжествовали, славословили революцию, кричали ура борцам за свободу, украшали себя красными бантами и ходили под красными знаменами... Дамы устраивали для солдат питательные пункты. Все говорили «мы», «наша» революция, «наша» победа и «наша» свобода. Но в душе, в разговорах наедине, ужасались, содрогались и плакали» (Станкевич В. Б. Воспоминания. 1914-1919. С. 71).
С военной точки зрения предстоявшая в 1917 г. неминуемая победа Русской армии была очевидна. Но предательский Февральский переворот с изменническим требованием большинства генералитета об отречении Государя лишил армию и государство Божией помощи: http://expertmus.livejournal.com/38970.html Направляясь 29-го февраля 1917 г. поездом в Псков, где находился штаб главнокомандующего Северного фронта ген. Рузского, Государь мог найти опору в действующей армии, если бы ее верхушка осталась верна присяге. Однако ген. Рузский, как вспоминал позже Император Ни­колай II, «был первым, кто начал разговор о необходимости моего отречения» (Ден Ю. Подлинная Царица. Воспоминания близкой подруги Императрицы Александры Феодоровны. СПб, 1999. С. 163).

«Вот близко победа, но злые кинжалы
Уж в Царскую спину направил кагал:
В столице мятеж, смущены генералы,
А в Пскове Иуда-предатель предстал» (В. Шелехов // Двуглавый орел. Париж, 1927. № 7).

После того, как вел. кн. Николай Николаевич и все командующие фронтами: генералы Алексеев (кантонист), Брусилов (масон), Эверт, Сахаров, Рузский (член масонской Военной ложи), адмирал Колчак – или устно, или телеграммами сообщили Государю о необходимости его отречения, стало ясной измена генералитета Императору Николаю Александровичу, которому на Святом Евангелии клялись служить «верно и нелицемерно». Вот почему так злорадствовал потом Лев Троцкий: «Среди командного состава не нашлось никого, кто вступился бы за своего царя… Генералы и адмиралы снимали царские вензеля и надевали красные банты» (Троцкий Л. История русской революции. Т. 1. Берлин, 1931. С. 112-113).

«Все мне изменили. Первый Николаша»,- сказал Государь Воейкову. Как писал ген. Н.А. Епанчин, «вот главе этих лиц – преступников перед Государем и Россией – стоял великий князь Николай Николаевич. Он, как и все великие князья, присягал два раза на верность службы Государю, Династии и России: так же, как присягали все военнослужащие, а сверх того он присягал вторично, как великий князь – на верность Государю, как Главе Царствующего Дома, таким образом, он два раза нарушил присягу, пойдя против Государя» (Епанчин Н.А. На службе трех Императоров. М., 1996. С. 457). О нем см.: http://expertmus.livejournal.com/38705.html?thread=145201. Не случайно еще в конце декабря 1916 г. герцог А.Г. Лейхтенбергский умолял Николая ΙΙ потребовать от членов Дома Романовых вторичной присяги.   

Против отречения открыто высказались лишь ген.-лейт. Ф.А. Келлер и ген.-адъют. хан Гуссейн Нахичеванский, однако их телеграммы Государю даже не были доставлены. На уговоры предателя ген. К. Маннергейма ген.-лейт. Ф.А. Келлер твердо ответил: «Я христианин. И думаю, что грешно менять присягу». Верность присяге Государю во время Февральского переворота 1917 г. сохранили также ген.-адъют. В.Б. Фредерикс, ген.-майор В.Н. Воейков, ген.-адъют. адмирал К.Д. Нилов, адмирал А.И. Русин и ген.-лейт. А.Д. Нечволодов.
 

Недаром так злорадствовал потом Лев Троцкий: «Среди командного состава не нашлось никого, кто вступился бы за своего царя… Генералы и адмиралы снимали царские вензеля и надевали красные банты» (Троцкий Л. История русской революции. Т. 1. Берлин, 1931. С. 112-113). Но современные архивные исследования проливают свет на истинное положение дел в Русской армии, где вовсе не все офицеры поголовно оказались изменниками Государю и Верховному Главнокомандующему. В мемуарах К. Оберучева, который был военным комиссаром Киева в марте 1917 г., приводятся уникальные сведения о «первом политическом», попавшем на гауптвахту во время Февральского переворота:«Вы почему здесь?»- спрашиваю я его.
«Меня посадил командир полка».
«За что?»
«Командир полка поставил нам – офицерам – вопрос об отношении нашем к перевороту и потребовал, чтобы мы дали письменное объяснение. Я подал рапорт, что я отношусь к перевороту отрицательно и что стою за Николая II. Он приказал меня арестовать и отправить сюда». Объяснил юноша.
Это был офицер первого польского полка, формировавшегося тогда в Киеве. Меня несколько удивило такое отношение его, поляка, к бывшему царю. Но открытый взгляд, прямая, простая, без рисовки и аффектации речь заставили меня внимательнее отнестись к нему.
«Итак, Вы любите Николая II?»- спрашиваю я его.
«Да, я хочу видеть его на престоле».
«И Вы будете стараться восстановить его на престоле?»
«Да, непременно».
«Как же Вы думаете это делать?»
«Если я только узнаю, что где-нибудь имеется заговор в пользу его, я немедленно примкну»,- отвечает он без запинки.
«А если нигде не будет, сами то Вы будете стараться составить такой заговор?»
Юноша задумался.
«Да»,- ответил он после некоторого размышления.
«Ну, видите, мы находим, что восстановление Николая на престоле было бы вредно для нашей родины и народа, а потому я не могу отпустить вас. Вам надо немного посидеть», сказал я ему и вышел, горячо пожав его честную руку. Я хотел расцеловать его за такой прямой ответ, опасный для него в наше тревожное время. Но удержался.
Через несколько дней мне говорят, что офицер хочет меня видеть.
Я пошел к нему.
Опять старый разговор.
«Вы любите Николая II?»
«Да».
«И Вы будете стараться восстановить его на престоле?»
«Нет»,- сказал он, потупив взор, и через несколько секунд прибавил: « Я считаю это дело безнадежным».
«В таком случае Вы нам не опасны. Идите. Вы свободны». И я немедленно отдал распоряжение об его освобождении.
Однако командир полка не принял его и заставил перевестись в другой полк. Уже через несколько дней, во время одной из поездок на фронт, я встретил его на перроне одной из станций. Он ехал на фронт в новую часть.
Где-то теперь этот милый честный юноша, который не постеснялся представителю революционной власти в первые дни революции сказать о своей приверженности к только что свергнутому монарху, сказать в такое время, когда большинство стремилось не только скрыть эти свои чувства, а напротив манифестировать совсем другие и манифестировать так усердно, как будто они никогда не были монархистами» (Оберучев К. В дни революции. Воспоминания участника великой русской революции 1917-го года. N.Y., 1919. С. 46-47).



Уже в той агитации, которая велась с начала февраля 1917 г. на петербургских фабриках и заводах с целью вызвать рабочих на демонстрацию сперва 14 февраля, а затем, если понадобится, в двадцатых числах февраля, - был заметен «немецкий след», который вел … к большевикам. В Таврический Дворец, в массы рабочих, в солдатские казармы тогда было брошено через большевиков немало германских денег. Отлично информированное, благодаря хорошей постановке шпионажа, о положении дел в Петербурге и предвидя возмож­ность государственного переворота, в какой бы он форме не произошел, германское правительство поспешило озаботиться открытием большевикам большого кредита на пацифистскую пропаганду. 2 Марта 1917 г. (в назначенный день объявления об отречении Императора Николая Второго!) германский Reichsbank ордером за № 7433 уведомил представителей всех немецких банков в Швеции, что деньги на пацифистскую пропаганду в России пойдут через Финляндию и подлежат к выдаче: Ленину, Зиновьеву, Каменеву, Троцкому, Суменсон, Козловскому, Колонтай, Сиверсу и Меркалину, которым, соглас­но распоряжения банка за № 2754, открыты текущие счета в частных немецких конторах Швеции, Норвегии и Швейцарии (Спиридович А.И. История большевизма в России. Париж, 1922. С. 305). Согласно ордеру № 2754 указанным большевикам был открыт, между прочим, счет в Nia-Bank, в Стокголь­ме, откуда они и получали деньги. После Октябрьского переворота по распоряжению совещания, в котором принимали участие: Ленин, Троцкий, Павловский, Дыбенко и Володарский, двум «товарищам» - Е. Поливанову и Ф. Залкинду было поручено изъять из министерства юстиции компрометирующие большевиков дела. В числе изъятых бумаг был обнаружен также и ордер банка № 4.433. Ордер был представлен Ленину, который сделал на нем пометку «В секретный отдел. В.У.». Документ этот был выкраден из большевистского архива и благодаря немецкому шпионажу обнаружен при аресте немцами некоего капитана Konchin. Об этом обстоятельстве германский генеральный штаб уведомил председателя Совета народных комиссаров бумагой № 292 от 12 февраля 1918 г. (Le Complot Germano-Bolchéviste,70 documents. S. 23-28). В том же 1918 г. Американским правительственным бюро печати было предано огласке секретное соглашение т.н. «революционеров» с немцами: «согласно договору, заключенному в Кронштадте 6 июля сего года (1917) между представителями нашего Генерального штаба и руководителями русской революционной армии и демократии: Лениным, Троцким, Раскольниковым и Дыбенко, отделение нашего Генерального штаба, оперирующее в Финляндии, назначает в Петроград офицеров, которые будут состоять в распоряжении осведомительного отдела».

То, что Февральский переворот 1917 г. в Российской Империи был осуществлен на германские деньги было хорошо известно основным его руководителям и участникам, о чем свидетельствовал управделами Временного Правительства масон В.Д. Набоков (Набоков В. Временное Правительство // Архив русской революции, издаваемый Гессеном. Т. I. С. 22-23). Что уж тут удивляться, что предатель генерал Власов, перешедший на сторону немцев в Великой Отечественной войне, набирал в свои ряды изменников именно под знаменем февраля 1917 г. В обращении к «старой эмиграции» это политическое кредо ген. Власова прозвучало со всей отчетливостью: «мы боремся за народные права, завоеванные февральской революцией» (Кромиади К.Г. За землю, за волю… Сан-Франциско, 1980. С. 113). В пражском манифесте 14 ноября 1944 г., отредактированном лично Гиммлером, Власов провозгласил ту же цель - «возвращение народам России прав, завоеванных ими в народной революции 1917 года». См. Уроки истории: о церковных «власовцах», историческом беспамятстве и фашистском супрематизме (http://expertmus.livejournal.com/35948.html). Немецкий «сценарий» Февральского переворота 1917 г. всплыл в ходе совещания Гитлера с Кейтелем и др. 8 июня 1943 г., когда Гитлер вспомнил о своем разговоре с Розенбергом в 1921 г.: «Я ответил: Это сделал не Ленин, а мы разбили и растерли Россию и в эту разбитую Россию доставили Ленина, которому тогда было там место». См. нашу статью «Вы не имели права пойти против своих» (американцы о Власове и «власовцах»): http://expertmus.livejournal.com/40677.html
Кстати, Россия до сих пор живет под власовским триколором «февраля 1917 г.», навязанным ей Ельциным. Вот и ТВ («Первый Канал») выпускает блокбастер «Адмиралъ» (2008), предлагая на роль исторического героя современной России еще одного сторонника Февральского переворота - адмирала Колчака, изменившего присяге на верность службы Государю, Династии и России. Стоит напомнить, что, когда Колчак был произведен в чин вице-адмирала и назначен командующим флотом Черного моря 28 июня 1916 г., на новое место службы его напутствовал иконой Государь Император в могилевской Ставке Верховного Главнокомандующего.

Накануне Февральского переворота адмирал Колчак был вызван главнокомандующим Кавказской Армией вел. кн. Николаем Николаевичем (под предлогом совещания о со­оружение порта в Трапезунте и о содействии флота Кавказской армии) в Батум, куда прибыл на миноносце «Счастливый» 25 февраля 1917 г. Там же, в Батуми, адмирал Колчак получил теле­грамму от начальника Морского Генеральнаго Штаба следующего содержания: «Въ Петрограде произошли крупные безпорядки, городъ въ рукахъ мятежниковъ, гарнизонъ перешелъ на ихъ сторону» (см. видео). Действуя совместно с изменившим Государю вел. кн. Николаем Николаевичем, Колчак послал срочную телеграмму коменданту Севастополь­ской крепости с приказанием прекратить почтовое и телеграфное сообщение Крыма с остальной Россией до выяснения хода событий (!). По возвращении в Севас­тополь адмирал получил телеграммы на его имя от б. председателя Государственной Думы Родзянко с извещением, что правительство в Петрограде арестовано и комитет членов Государ­ственной Думы временно взял на себя функции прави­тельства. Тотчас же адмирал Колчак приказал восстановить почтовое и телеграфное сообщение и, собрав совещание флагманов и старших начальников крепости и порта, сообщил им содержание полученных телеграмм, призвав офицеров и команды сохранять спокойствие и исполнять долг службы по прежнему (?!)...

© Блог экспертов Музея имени Андрея Рублева, 2014.